Поскольку средней школы в нашем поселении нет: среди выживших не нашлось учителей, Томасу пришлось сидеть дома и заниматься присмотром за самыми младшими из Муркоков: Полом и Симоной. Томас отлично справлялся со своими обязанностями и мы с Кристьеном, уходя на работу, были спокойны за детишек.
Мэтью, Лукас и Иоанна отчаянно завидовали Томасу, ведь им приходилось вставать ни свет, ни заря, чтобы попасть в школу, а Томас уже мог позволить себе поспать немного подольше, пока Пол и Симона не подадут голоса, требуя внимания и заботы.
Но Симона, как и все наши дети, недолго задержалась в младенцах и вскоре уже вовсю требовала не только внимания и заботы, но и обучения.
Симона единственная из всех наших детей оказалась похожа на меня. Нет, половина деток взяли мою внешность, но цвет глаз и волос у всех, кроме Пола, папин, а Симона только цвет бровей унаследовала от Кристьена. Когда я увидела, как малышка на меня похожа, все мои сомнения о том, кто станет наследником, разрешились сами собой.
В свободное от присмотра за младшими время Томас усиленно тренировался, так же усиленно потел и не менее усиленно намывал руки.
Но всё равно запашок в доме стоял такой, что хоть беги. Никак я не могу внушить своим детям, что над раковиной можно и нужно мыться, они предпочитают ходить грязными, как их папа, чем немало меня огорчают.
Наверное, из-за того, что Томас тренируется в той же комнате, где Иоанна и Лукас режутся в шахматы, старшая дочь захотела доказать всему миру, что в здоровом теле бывает здоровый ум, ну, или наоборот, что не всегда мозговитость сопутствует хлюпикам.
Дети стремительно подрастали, вот и Полу настало время идти в школу.
Поскольку места за шахматным столом были заняты, спортивные упражнения в таком возрасте пользы не приносят, а мольберт стоит на улице, то Пол уселся с единственной доступной ему книжкой по логике, которую его братья и сестра уже зачитали почти до дыр.
Тут и Мэтью стал подростком, да ещё каким: наш с Крисом третий сын вырос настоящим обаятельным красавчиком.
Мэтт тут же переместился от шахмат к зеркалу, чтобы оттачивать природную харизму.
Пол воспользовался моментом и занял место за шахматным столом, оставив на долю Лукаса бесполезную физкультуру, а Томас, вдоволь натренировавшись, отдыхал за книжкой по механике.
Все годы, оставшиеся нам с Крисом до старости, заняли празднования детских дней рождений. Только мы успевали задуть свечи на одном торте, как подрастал следующий ребёнок. Вот и Симона из красавицы-малышки выросла в красавицу-школьницу, не боящуюся ни жары, ни холода.
То, что Симоне по нраву любая погода, дочь доказала сразу, не побоявшись начать писать картины на лютом морозе.
Краски и те не выдерживали такой температуры, а Симона, казалось, не замечала трескучего мороза.
Если бы не строгий лимит на краски и холсты, вряд ли мы бы смогли оторвать дочь от мольберта. Но у Симоны до того творческая натура, что она легко перешла от живописи к писательству и коротала время, оставшееся до начала занятий в школе, учась писать книги.
А потом наступил тройной день рождения: Лукас становился подростком, а мы с Кристьеном должны были встретиться со старостью, не сулившей нам ничего хорошего. Мы с Крисом решили обойтись без торжества, тем более, что несмотря на субботу, у меня был рабочий день, а Лукас, конечно, получил полагающийся ему торт.
Симона получила очередную порцию красок и чистый холст и снова провела весь день за рисованием.
Томас и Мэтью отдыхали от своих усиленных занятий и метали дротики, а вот Лукас, наконец, мог заняться спортом, к которому у него с самого рождения были недюжинные задатки.
И, конечно, шахматы тоже не остались без внимания. Теперь ими безраздельно владели Иоанна и Пол.
Но вот у меня закончился рабочий день, я вернулась домой, где после ужина должна была закончиться наша с Крисом сознательная жизнь. Как быстро пролетели годы. Казалось, только вчера мы приехали в этот забытый всеми уголок, чтобы бороться со страшным заболеванием, только вчера мир рухнул и в живых осталась лишь горстка людей, затерявшихся на окраине планеты, только вчера я влюбилась в Криса, а вот уже у нас совсем большие дети и жизнь наша вступает в свою самую неблагодарную, самую бестолковую полосу, из которой будет только один выход. Что ж, мы сделали всё, что могли: дали людям еду и вернули им весну, родили шестерых детей из которых, я верю, вырастут достойные граждане, которые сделают больше нас. Настало время прощаться с молодостью, крепким здоровьем и ясной головой. Всё, что будет дальше, мы с Крисом уже не сможем осознать.
Комментариев нет:
Отправить комментарий